Фабиан волновался, в последний раз репетируя свою речь для завтрашнего собрания. Он всегда желал власти и престижа, и теперь его мечты были близки к реальности. Он был ремесленником, работавшим с золотом и серебром, изготавливал украшения, но ему не нравилось, что приходилось зарабатывать на жизнь своим трудом. Ему нужна была энергия, вызов, и его план был готов. Можно было начинать.
На протяжении поколений люди использовали систему обмена. Человек подерживал жизнедеятельность своей семьи, изготавливая самостоятельно всё необходимое, или же специализировался в каком-то определенном ремесле. Излишки продуктов этого ремесла человек обменивал на излишки продуктов труда других ремесленников.
Ярмарочный день всегда был шумным и пыльным, но все равно люди приветствовали друг друга с воодушевлением и особенное удовольствие получали от чувства товарищества и общности. Ярмарка всегда была местом радостным, но в последнее время на ней бывало слишком много народа, слишком много споров, не оставалось времени просто побеседовать. Становилось ясно, что нужна какая-то новая, более совершенная система.
В целом, люди были счастливы и пользовались плодами своего труда.
В каждой общине была создана довольно простая система управления, которая должна была следить за тем, чтобы свободы и права каждого человека были защищены и чтобы никого ни к чему не принуждал против его воли другой человек или группа людей.
Это было единственное предназначение правительства, и местный губернатор пользовался добровольной поддержкой выбравшей его общины.
Однако же, ярмарочный день стал проблемой, которую не так просто было разрешить. Сколько стоит один нож — одну или две корзины кукурузы? Что стоит дороже — корова или тележка?… И т.д. Но никому не проходило в голову ничего лучшего.
И вот, Фабиан объявил: «У меня есть решение проблемы обмена. Приглашаю всех вас завтра на общее собрание».
На следующий день был большой сбор на главной площади города, и Фабиан объяснил всем собравшимся суть новой системы, которую он назвал «деньги». Идея звучала отлично. «С чего начнем?» — спрашивали люди.
«Золото, котрое я использую в украшениях, — отличый металл. Он не тускнеет, не ржавеет, долговечен… Я отолью из части моего золота монеты, и назовем каждую монету „доллар”».
Он объяснил принцип действия новой системы, состоявший в том, что эти «деньги» станут настоящим средством обмена, намного более удобным и совершенным, чем натуральный обмен.
Один из губернаторов спросил: «А что, если кто-то найдёт золото, и будет делать собственные монеты?»
У Фабиана был готов ответ: «Только те монеты, которые одобрит правительство, смогут быть использованы в качестве денег, и на них в знак этого будут стоять специальные отметки». Это казалось резонным и, кроме этого, было предложено, чтобы каждый член общины получил равное количество монет. «Только я заслуживаю большую долю монет, — сказал фабрикант свечек, — все пользуются моими свечками». «Нет, — возразил фермер, — без пищи не проживёшь. Мы, фермеры, должны получить большую часть всех монет». И спор продолжился.
Фабиан дал им поспорить немного, и затем предложил: «Поскольку вы сами не можете придти к соглашению, я предлагаю, чтобы каждый получил от меня столько, сколько попросит. Не будет никаких ограничений, кроме способности вернуть долг. Сколько монет каждый из вас получит сейчас, столько должен и вернуть в конце года». «А что вы получите за это?» — спросили у Фабиана.
«Поскольку я предлагаю вам услуги, т.е. являюсь источником денег, я имею право на плату за мою работу. Скажем, за каждые 100 монет, которые каждый из вас возьмет у меня, он мне вернет 105 монет за каждый год, в течение которого будет сохранять эту задолженность. Эти 5 монет будут платой мне, и эту плату я назову «процент».
Никто не мог предложить ничего другого, и кроме того, 5% казались совсем небольшой платой за год. Потому на том и порешили. «Приходите на это же место в следующую пятницу, и начнём».
Фабиан не терял ни минутки. Он изготавливал монеты днём и ночью, и к концу недели всё было готово. Ко входу в его мастерскую выстроилась целая очередь, и как только губернатор и другие члены правления рассмотрели и одобрили монетки, новая система вступила в действие. Большинство людей просили только несколько монет, чтобы опробовать, каковы «деньги» в действии.
Через некоторое время все пришли к выводу, что новая система — просто чудо, и очень скоро оценили все товары посредством монет или «долларов» из золота. Стоимость каждой вещи в монетах была названа «ценой», и эта цена главным образом зависела от того, сколько труда пришлось потратить, чтобы произвести данную вещь. Если что-то требовало больших затрат труда и времени, цена была высокой, если нет — низкой...
В одном городе жил Алан, единственный часовщик. Его цены были высокими, потому что клиенты были готовы дорого заплатить, чтобы только заполучить его часы.
Затем другой человек начал делать часы, и запросил за них более низкую цену, чем Алан, чтобы переманить клиентов. Алану тоже пришлось сбросить цену, и затем их цены поползли вниз, так как оба часовщика старались сделать часы как можно более высокого качества, и просили за них всё более низкую цену. Так зародилась конкуренция.
Подобное происходило со строителями, извозчиками, фермерами… в общем, это было повсюду. Клиенты-покупатели всегда выбирали то, что им казалось более подходящим, у них была свобода выбора. Не было никаких искусственных препятствий — вроде лицензий или тарифов, — которые бы не позволяли все новым и новым людям заниматься каким-нибудь бизнесом. Жизненный уровень рос, и через некоторое время люди уже с удивлением спрашивали себя, как же они обходились раньше без денег.
В конце года Фабиан вышел из своей мастерской и обошел с визитами всех тех, кто был ему должен монеты. У некотрых из них оказалось больше монет, чем они одалживали у Фабиана, но это означало, что у кого-то их было меньше, потому что в самом начале было изготовлено определенное количество монет. Те, у кого оказалось больше монет, чем они занимали, вернули сумму долга и сверх неё — условленные 5 монет на каждые 100 монет долга. Но всё равно, вернув долг и проценты, они сразу же снова просили в долг, чтобы продолжать свою деятельность в новой «кредитной» системе.
Остальные же в первый раз удивленно открыли для себя, что у них есть долг, который они не в состоянии возвратить. Перед тем, как снова одолжить им монеты, Фабиан взял в залог что-либо из имущества этих должников, и они начали новый годовой цикл с намерением раздобыть эти самые 5 добавочных монет, которые оказалось так нелегко найти.
И никто не понял, что в целом страна никогда не могла выйти из задолженности, пока не возвратит все монеты, но даже и в этом случае осталась бы задолженность на 5 добавочных монет из каждых 100, которые никогда не были выпущены в оборот. Никто, кроме самого Фабиана, не замечал, что заплатить процент было попросту невозможно, — добавочные деньги не существовали в обороте, и следовательно, у кого-нибудь всегда их не хватало.
Правда, сам Фабиан тоже время от времени тратил несколько монет, но он один не мог расходовать сумму, которая бы покрыла 5% экономики целой страны. Жителей были тысячичеловек, а Фабиан был один. Он так и оставался обычным ювелиром, живущим весьма безбедно.
В задней части своей лавки Фабиан устроил сейф, и многим людям показалось удобным оставлять часть своих монет в этом сейфе, в целях безопасности. Фабиан брал за это небольшую плату, сумма которой зависела от количества оставляемых монет и от срока, на который их оставляли. Хозяину оставляемых монет он давал расписку на сумму оставленного.
Когда кто-либо шёл за покупками, он обычно не носил с собой множество золотых монет. Вместо этого стало обычным платить торговцу одной или несколькими фабиановыми расписками, в зависимости от стоимости покупаемого товара.
Торговцы принимали эти расписки наравне с настоящими деньгами, чтобы потом отнести их к Фабиану и обменять на соответствующую сумму денег. Так расписки начали переходить из рук в руки.
Со временем Фабиан обнаружил, что крайне редко кто-либо действительно приходил к нему и требовал свои золотые монеты.
Он подумал: «Я фактически владею здесь всем этим золотом, и всё ещё вынужден работать как простой ремесленник. Какой смысл? Есть десятки, сотни человек, которые с радостью платили бы мне процент за право пользования этим золотом, которое хранится у меня и которое его настоящие хозяева практически никогда у меня не забирают.
На самом деле, это золото, конечно, не моё, но оно находится в моём распоряжении, а это — самое главное. Мне уже не нужно изготавливать новые монеты, чтобы одалживать их, я могу использовать те, которые хранятся в моём сейфе».
Вначале Фабиан был очень осторожен, одалживал только несколько монет за раз и только когда мог быть твёрдо уверен, что должник их возвратит в срок. Но со временем он начал вести себя более уверенно и одалживать большие суммы.
Однажды у него впервые попросили очень большой заём. Фабиан предложил должнику: «Вместо того, чтобы уносить все эти монеты, мы можем сделать вклад на ваше имя, а я выдам вам несколько расписок на общую сумму одалживаемых монет». Должник согласился и ушел с целой охапкой расписок.
Должник получил заём, но золото ни на секунду не покидало сейф Фабиана. Когда он ушел, Фабиан радостно рассмеялся. Теперь он мог есть пирог и продолжать иметь его в своем распоряжении целехоньким! Он мог одалживать золото, и оно продолжало бы находиться в полном его распоряжении!
Друзья, иностранцы и враги Фабиана нуждались в средствах для осуществления своих планов, — и всегда, когда они могли доказать, что в состоянии возвратить долг, они получали необходимый заём. Простым написанием «расписок» Фабиан мог одалживать во много раз большие суммы, чем стоимость всего золота в его сейфе, и при этом он даже не был хозяином этого золота. Вся операция в целом оставалась надёжной, пока настоящие хозяева золота не требовали его возврата и пока поддерживалось доверие людей.
Фабиан вел книги учета дебета и кредита каждого клиента. Этот новый ростовщический бизнес оказался весьма прибыльным.
Его положение в обществе росло почти с той же скоростью, с какой увеличивалось его состояние. Он превратился в важную персону, к нему относились с уважением. В финансовых вопросах его слово было равно воле Всевышнего или священной заповеди.
Ювелиры других городов очень заинтересовались деятельностью Фабиана и позвали его на встречу. Он объяснил им свои действия, но настоятельно предупреждал их о необходимости хранить всё это в тайне.
Если бы план раскрылся, рухнула бы вся система. В итоге, ювелиры пришли к соглашению сформировать собственный «секретный союз».
Каждый ювелир вернулся в свой родной город и начал действовать так, как Фабиан их научил.
Теперь уже люди принимали расписки ювелиров как нечто равноценное золоту, и многие уже отдавали на хранение не золото, а сами расписки — точно так же, как отдавали бы на хранение монеты. Это было очень удобно: когда один торговец хотел оплатить товар другому торговцу, он посылал записку Фабиану, в которой просил перевести оставленные ранее долговые расписки со своего счёта на счёт этого второго торговца. Золотые монеты стали не нужны. У Фабиана же исправление записей в учётных книгах занимало всего несколько минут.
Эта новая система приобрела большую популярность, и записки с распоряжениями о переводе денег начали называть «чеки».
Однажды поздней ночью ювелиры из разных городов снова собрались на секретную встречу, и Фабиан рассказал им о своем новом плане. На следующий день была организована встреча со всеми правителями, и Фабиан обратился к ним: «Расписки, которые мы, ювелиры, выдаём нашим клиентам, приобрели большую популярность. Без сомнения, большинство из вас также ими пользуется и находит их весьма удобными». Правители согласились с этим утверждением, но не видели, в чем здесь может быть проблема и какова причина этого собрания. «Но дело в том, — продолжал Фабиан. — что некоторые расписки уже начинают подделываться фальшивомонетчиками. Этому нужно положить конец!»
Правители были обеспокоены. «Что нам нужно делать?» — спрашивали они. Фабиан ответил: «Мое предложение следующее: прежде всего, давайте сделаем задачей правительства печатать новые билеты, на специальной бумаге, со сложным изощрённым рисунком, и каждый билет пусть подписывает сам главный губернатор. Эти новые билеты мы назовем банкнотами. Мы, ювелиры, будем только рады оплатить все расходы на печатание этих банкнот, потому что это сэкономит нам множество времени на выписывание отдельных расписок. И к тому же, их не смогут подделывать!
Правители задумались: «Ну, что ж, это наш долг и наша работа — предохранять людей от подделок и мошенничества, и этот совет нам кажется вполне разумным». Таким образом, постановили приступить к печатанию новых «банкнот».
«Далее, — сказал Фабиан, — некоторые люди добывают золото и изготавливают свои собственные монеты из золота. Я предлагаю издать ЗАКОН, который бы предписывал каждому, кто нашёл золото, сдавать его. Конечно, такие находки будут оплачены новыми банкнотами».
Это предложение тоже звучало прекрасно, и без особых раздумий было напечатано большое количество новых, красивых банкнот. На каждой банкноте было напечатано её достоинство — $1, $2, $5, $10 и т.д. Не такие уж значительные расходы на печатание банкнот были полностью оплачены ювелирами.
Банкноты были гораздо более удобны в перевозке, и их очень быстро приняли к повсеместному использованию. Однако, несмотря на их популярность, банкноты использовались всего в 10% всего объёма платежей в стране. Записи показывали, что в 90% расчетов использовались всё те же «чеки». Люди знали, что все чеки обеспечены золотом, и на них стояли подписи владельцев золота, поэтому чекам доверяли больше.
До тех пор клиенты платили Фабиану за то, что он хранил их деньги. Теперь, чтобы привлечь больше денег в свой сейф, Фабиан предложил своим «вкладчикам» получать 3% на сумму каждого вклада.
Большинство людей считали, что Фабиан дает деньги в долг под 5%, и что его, Фабиана, заработок на этом составляет 2% разницы. Кроме того, клиенты вообще не задавали много вопросов, потому что получать 3% на свой вклад было гораздо лучше, чем платить за хранение своих денег в том же сейфе.
Количество сберегательных вкладов выросло, и с дополнительными деньгами в запасе Фабиан уже мог давать в долг $200, $300, $400, и даже $900 на каждые $100 в монетах и банкнотах, которые действительно хранились у него. Ему приходилось быть осторожным, чтобы не превысить отношения 9 к 1, потому что иногда кое-кто всё же забирал золото. Приблизительно один клиент из десяти всё же мог потребовать свои сбережения наличными.
Он был очень осторожен. Если бы у него не нашлось нужной суммы, люди могли начать подозревать, что он отдал их деньги кому-то ещё. Их сберегательные книжки показывали совершенно точно, сколько денег было положено на хранение.
Зато теперь на каждые выданные $900 он мог получить до $45 процентов, поскольку 5% от 900 давали 45. Таким образом, ему было более чем выгодно платить своим вкладчикам $3 на каждые $100. Ведь с каждых $100, положенных на хранение в самом начале, он мог получить 42% прибыли, тогда как большинство было уверено, что он зарабатывает на этом только 2%. И остальные ювелиры делали то же самое. Они создавали деньги из ничего, простым росчерком пера, и зарабатывали на этом огромный процент.
Правда, они не печатали сами банкноты, их печатало правительство и вручало ювелирам для распространения. Единственным расходом Фабиана была небольшая сумма за напечатание банкнот. Ювелиры создавали деньги из «кредита», то есть из ничего, и кроме того, требовали процент. Но большинство людей было уверено, что создание денег было функцией правительства, что деньги выдаются в обмен на труд...
Также верили, что деньги, которые одалживал Фабиан, были деньгами, которые кто-то положил на хранение. Поэтому денег не будет больше, чем смогут люди создать трудом. Никому не пришло в голову проверить учётные книги и обнаружить, что ни один вклад не уменьшался, когда Фабиан давал заём.
Если бы все вкладчики захотели одновременно забрать свои вклады, обман был бы раскрыт. Но теперь, даже когда кто-то просил слишком большой заём в монетах или в банкнотах, Фабиан объяснял правительству, что по причине увеличения населения или роста производства ему необходимо больше банкнот, и получал их, в обмен на уплату скромной стоимости печати. И выдавал их в долг!
В один прекрасный день один человек, который имел привычку много размышлять, пришел с визитом к Фабиану. «Ваша прибавка процента неправильна, — сказал он. — За каждые $100, которые вы даете в долг, вы просите уплатить вам $105. Эти добавочные $5 не могут быть уплачены, просто потому, что они не существуют. Чтобы они появились, их кто-то должен взять у вас в долг. Но вы даёте в долг под 5%, и те проценты также не могут быть уплачены, пока кто-то не создаст новый долг, и так далее.
Многие фермеры производят пищу, многие фабриканты производят товары, и только вы производите деньги. Предположим, что существует только двое нас, предпринимателей, во всей стране, и что мы производим товары для всего остального населения. Мы просим у вас взаймы по $100 каждый, расходуем по $90 на материалы и заработную плату рабочим, и остаёмся с $10 прибыли. Это значит, что покупательная способность всего населения составит $90 + $10 умноженные на 2, т.е. в итоге — те же самые $200, что мы у вас взяли.
Но чтобы заплатить вам, нам нужно продать нашу продукцию за $210. Если один из нас преуспеет и продаст все произведенное за $105, чтобы вернуть вам 5%, то второй предприниматель может ожидать получить только $95, ведь денег-то больше нет. Они просто не созданы. Ведь если покупательная способность $200 и один из предпринимателей получает $105, то на руках у покупателей остается только $95, которые они могут заплатить второму предпринимателю. Не больше!
И кроме того, часть товаров у одного из нас не смогут быть проданы, потому что у людей на руках не останется денег для их покупки. Нет денег и нет покупателей, поскольку нет денег и нет покупателей — и так без конца.
Продав свои товары за $95, второй предприниматель останется должен вам $10 к концу года, и в любом случае, они оба будут вынуждены снова просить в долг. Такая система просто не может существовать. Она самоуничтожится!»
Человек продолжал: «Без сомнения, вы должны выпускать денег на сумму $105, т.е. $100 на создание долга и $5 на его погашение. Таким образом, в обороте будут необходимые $105, и долг может быть возвращён. Создаёте ли вы эти пять процентов? Где они?»
Фабиан молча выслушал посетителя и в заключение сказал: «Финансовая наука — очень глубокая и многосторонняя наука, мой дорогой друг, и для изучения всех её сторон нужны годы и годы. Предоставьте мне заботиться о всех этих делах, и займитесь своими. Вам необходимо добиться большей эффективности, увеличить производство, уменьшить расходы и стать таким образом лучшим предпринимателем. А я всегда буду к вашим услугам, чтобы помочь вам в этом».
Посетитель ушел непереубеждённым. Что-то было не в порядке в деловых операциях Фабиана, и человек чувствовал, что не получил прямого ответа на свой вопрос.
Однако, большинство населения верило слову Фабиана. «Он — эксперт, а все остальные, должно быть, ошибаются. Смотрите, как развилась страна, как выросло наше производство. Лучше позволим ему и впредь заниматься этими вопросами».
Чтобы вернуть проценты, предприниматели и торговцы были вынуждены поднимать цены. Население, которое работало за зарплату, жаловалось, что заработки очень низкие (теперь, когда цены выросли, они не могли купить столько же на заработанные деньги). Предприниматели отказывались платить больше своим работникам, мотивируя это тем, что это их разорило бы. Фермеры не могли получить справедливую цену за свою продукцию. И даже домохозяйки говорили, что продукты питания стали немыслимо дорогими...
В конце концов часть населения провозгласила «забастовку» — нечто такое, о чем раньше и не слыхивали. Они сознательно отказывались работать. Еще часть населения впала в нищету, и у их родных и друзей не было средств, чтобы помочь им. Большинство забыло о реальных богатствах, простиравшихся вокруг, — о плодородных землях, больших лесах, природных ископаемых и домашнем скоте. Эти люди не могли думать ни о чём другом, кроме как о деньгах, которых всегда не хватало. Но они никогда не ставили под сомнение банковскую систему.
Некоторые люди объединили имевшиеся у них в наличии деньги и образовали компании по займу или «трастовые компании». Они могли получить 6% и больше, что было лучше, чем предложенное Фабианом, но они могли дать в долг только те суммы, которые у них были, — у них не было возможности создавать деньги из ничего, как это делал Фабиан.
Эти финансовые компании начали беспокоить Фабиана и его друзей, и они сами создали свои собственные финансовые компании. В большинстве случаев они попросту купили другие компании прежде, чем те успели развернуть свою деятельность. И очень скоро все финансовые компании принадлежали Фабиану и его коллегам или же контролировались ими.
Никто не делал сбережения и не вкладывал деньги в новые предприятия — люди как зарабатывали деньги, так сразу всё проедали. Между тем, цены росли и росли. Поэтому общая экономическая ситуация всё более ухудшалась. Те, кто работал за зарплату, были уверены, что их шефы много зарабатывают. Хозяева же компаний говорили, что работники ленивы и не отрабатывают сполна весь свой день. Все обвиняли друг друга. Правительство не могло найти выхода, а кроме того, ему приходилось тратить всё больше сил, чтобы победить растущую нищету.
Тогда правительство разработало льготные схемы и издало законы, принуждающие людей принять в них участие. Теперь те, кто не мог получить работу, мог получить пособие от правительства. Это породило недовольство у многих, кто был привержен к старому обычаю помогать ближним добровольно. Особенно были недовольны предприниматели. Они никак не могли понять, почему кто-то будет платить меньше остальных или получать деньги «ни за что».
«Такая взаимопомощь — ни что иное, как узаконенное воровство. Забирать что-либо у одного человека против его воли, независимо от конечной цели, — это ничем не отличается от грабежа. Неужели нельзя помочь потерявшим работу каким-то другим образом?»
Тогда правительство начало преследовать тех, кто не платил налоги. Льготные схемы вначали дали некоторое облегчение, но со временем проблема нищеты снова обострилась, и нужно было ещё больше денег для её решения. Стоимость льготных схем увеличилась и увеличилась численность правительства.
Большинство правителей были людьми честными, они старались поступать наилучшим образом. Им не нравилось забирать деньги у своего народа, увеличивая налоги, и в конце концов у них не осталось другого выхода, кроме как просить заём у Фабиана. Но они не представляли, как смогут отдать этот заём.
Между тем, жизнь легче не стала. Родители уже не могли оплачивать учебу своих детей. Не хватало денег на оплату врачей, и даже транспортные фирмы закрывались одна за другой.
Правительство было вынуждено брать эти расходы на свой счёт. Учителя, врачи и многие другие категории работников были переведены в разряд государственных служащих.
Мало кто был удовлетворён своей работой в качестве служащего. Люди получали от правительства «жалование», но превратились в детали гигантской машины, существующей неизвестно для чего. Не было простора для инициативы, а их усилия вообще не ценились. Им надо было просто приходить на работу, получать деньги и немедленно их тратить. Доходы таких служащих были постоянными, и могли вырасти только вместе с продвижением по службе, когда кто-то рангом выше уходил на пенсию или умирал.
Отчаявшиеся правители решили просить совета у Фабиана. Его считали мудрецом, искушённым в решении финансовых проблем. Фабиан выслушал их и ответил: «Многие люди не могут сами разрешить свои проблемы — им нужен кто-то, кто бы сделал это за них. Конечно, вы согласитесь с тем, что большинство людей имеет право быть счастливыми и обеспеченными всем необходимым для жизни. Один из наших великих лозунгов — «Свобода, равенство, братство» — не так ли?
Итак, единственный способ вернуть прежний порядок вещей — это взять излишки средств у богатых и отдать их бедным. Введите систему налогов. Чем больше денег у человека — тем больше он должен платить. Берите налоги с людей по их способности платить и раздавайте эти деньги. Школы и больницы должны быть бесплатными для тех, кто не может оплатить их».
Он произнес целую речь о великих идеалах и закончил словами: «А, кстати, не забудьте, что вы все мне должны. Вы просите взаймы уже давно. Но я хочу помочь вам, и потому, в качестве исключения и только для вас — разрешаю вам платить мне только проценты. Оставим всю сумму в качестве долга и платите мне только проценты на неё».
Правители вышли с этого собрания и, долго не раздумывая над предложениями Фабиана, ввели налог на доходы — чем больше человек зарабатывал, тем больше он должен был помогать другим. Никому это, конечно, не понравилось, но все вынуждены были платить налоги или отправляться в тюрьму.
Подоходный налог заставил коммерсантов ещё поднять цены. Те, кто работал за зарплату, просили повысить её, поскольку с них снимали налог, а денег и раньше недоставало. Работать же больше — никто не хотел. Это привело к закрытию одних предприятий и к замене людей машинами на других. Это вызвало дополнительную безработицу и заставило правительство расширить льготные схемы и увеличить количество выплачиваемых пособий...
Были введены тарифы и другие защитные механизмы, которые контролировали определенные отрасли промышленности и поддерживали занятость. Некоторые люди уже задавались вопросом, какова была цель производства — создавать товары или просто предоставить людям работу.
Попытались ввести наименьший уровень заработной платы, сдерживать цены и т.д. Правительство старалось добыть больше денег с помощью налога на покупки, налога на зарплату и всевозможных других налогов и начислений. Кто-то даже подсчитал, что на пути от сбора пшеницы до появления буханки хлеба на домашнем столе на неё накладывалось более 50 различных налогов.
Выдвинулись отдельные «эксперты», — и некоторые из них были избраны в правительство, — но после каждого ежегодного совещания не вырабатывалось никаких решений, кроме привычной «новости», что нужно «реструктурировать» налоги. И всегда после очередного изменения налогов общая их сумма увеличивалась.
Фабиан начал требовать уплаты процентов, и всё большая и большая часть собранных налогов шла на закрытие государственного долга.
Вступила в действие политика — люди начали обсуждать, какая партия могла бы наилучшим образом решить их проблемы. Обсуждали личностей, идеи, лозунги, все, что угодно, кроме реальной проблемы: пяти процентов долга по-прежнему не существовало.
Наконец в одном городе сумма процента на долг превысила сумму собранных за год налогов. Во всей стране росла сумма неуплаченных процентов на долг. Фабиан уже налагал штрафы на неуплаченный процент.
Постепенно большая часть богатств страны была куплена или контролировалась Фабианом и его друзьями-ювелирами, и вместе с этим все больше контролировалось население страны. Однако, этот контроль ещё не был полным. Фабиан знал, что он не может чувствовать себя уверенным, пока каждый человек в стране не окажется под полным его контролем.
Те, кто мог сопротивляться системе, не могли донести свои знания до других людей. Чтобы добиться этого, Фабиан и его друзья купили большую часть ежедневных и еженедельных изданий, теле- и радио-компаний. И для работы на них тщательно отбирали людей. Большинство из избранных для этой работы и вправду хотели улучшить мир, но так никогда и не поняли, что их всего лишь использовали. Все решения, которые они выносили, всегда относились лишь к побочным проявлениям проблемы и никогда — к её причинам.
Появилось много крикливых и злобных изданий — одно «левое», одно «правое», одно — для рабочих, одно — для владельцев предприятий и т.д. Неважно, к какой группе относились их читатели, не имело никакого значения, во что они верили — им не давали задуматься над реальной проблемой.
План Фабиана был близок к завершению — все уже были должны ему. И они не знали об этом! Имея под своим контролем образование и средства информации, он мог контролировать мысли людей. Они могли думать только то и верить только в то, во что он хотел, чтобы они думали и верили. Средства массовой информации навязывали людям темы споров и размышлений: о политике, о погоде, о врагах — о чём угодно.
Когда у человека намного больше богатства, чем он может потратить на свои удовольствия, — какой ещё вызов от жизни может волновать его? Для Фабиана это была власть. Абсолютная и полная власть над другими человеческими существами. Мечтатели были отобраны для средств массовой информации, но для осуществления реального контроля Фабиан отбирал тех, у кого была ментальность правящего класса.
Большинство остальных ювелиров пошли по тому же пути. Они познали изобилие и пресытились им. Им нужен был вызов, новые эмоции, новые ощущения, и власть над толпой превратилась для них в захватывающую игру.
Они считали себя выше остальных людей. «Править — наше право и наш долг. Толпы не знают, что для них хорошо и что плохо. Они нуждаются в том, чтобы кто-то ими руководил и их направлял».
По всей стране у Фабиана и его друзей было множество ломбардов и ссудных лавок. Конечно, все они считались частной собственностью и имели разных хозяев. Существовала даже конкуренция между ними, но на практике все они работали вместе. Вскоре они учредили организацию, которую назвали Банк Федерального Резерва, или просто Центробанк. Им даже не пришлось использовать для этого собственные деньги — они создали кредит на основе части вкладов.
На словах, Центральный Банк должен был следить за объёмом денег в обращении и подчиняться правительству. На деле, ни один член правительства, ни один государственный служащий не был допущен в его совет директоров.
Правительство больше не занимало деньги у Фабиана. Вместо этого оно начало использовать государственные казначейские обязательства, ГКО. Или «бонды», как их ещё называли. Теперь оно работало напрямую с Центральным Банком. Это было именно тем, что задумал Фабиан, — удалить все подозрения от его персоны и направить всё внимание на организацию, которая на словах подчинялась правительству и, казалось, не имела бы с ним ничего общего. Но «за сценой» кукловодил именно он, и контроль оставался по-прежнему в его руках.
Фабиан имел такое влияние на правительство, что оно было вынуждено следовать его указаниям. Он часто хвастался: «Позвольте мне выпускать в государстве деньги и мне не будет никакого дела до того, кто в нём издаёт законы». Ему было безразлично, какая партия стояла у власти. Фабиан контролировал деньги, кровь нации.
Теперь правительство получало деньги постоянно, но на каждый заём всегда и обязательно накладывался процент. Всё больше и больше тратилось на льготные программы и на пособия по безработице, и прошло совсем немного времени до того момента, когда правительству было уже крайне трудно выплачивать проценты с долга, не говоря уже о самой сумме долга.
И многие задавались вопросом: «Деньги — это система, придуманная человеком. Поэтому безусловно деньги должны стоять на службе у человека, а не наоборот, не человек должен служить деньгам. Кто и зачем перепутал причину со следствием?» Но каждый раз всё меньше и меньше людей поднимали этот вопрос, и их голоса терялись в общем безумном поиске несуществующих денег для уплаты процентов.
Менялись правительства, политические партии, но сама политика продолжалась. Неважно, какое правительство было у власти, конечная цель Фабиана приближалась с каждым годом. Люди платили налоги уже на пределе, они не могли платить больше. Назревал подходящий момент для заключительного хода Фабиана.
Небольшое количество денег все ещё существовало в форме банкнот. Это нужно было изменить так, чтобы не возбуждать подозрений. Пока люди использовали наличные деньги, они всё ещё контролировали в известных пределах свою жизнь.
Но не всегда было безопасно возить с собой банкноты. И потому шёл поиск более удобной системы. У Фабиана снова был готов ответ. Его организация выдала каждому пластиковую карточку, на которой было имя человека, его фотография и номер.
Где бы ни была представлена к оплате эта карточка, продавец мог проверить наличие кредита. Если кредит был, владелец карточки мог совершить покупку. И вот уже некоторые начали покупать в кредит — прямо с карточки. А проценты возвращали через несколько недель, когда получали заработную плату.
Вначале людям было позволено тратить кредитованные деньги только в небольших количествах, и если этот кредит погашался в течение того же месяца, он им нисколько не стоил — с него не взимались никакие проценты. Это понравилось тем, кто работал за определенную зарплату — они могли тратить больше денег, чем у них было, а разницу со временем возвращать.
Но как же быть предпринимателям? Им нужно было устанавливать станки, закупать сырьё, производить и продавать произведенный товар. И только после этого они могли оплатить кредит. Если срок превышал месяц, на кредит налагалось 1.5% за каждый месяц отсрочки. И в сумме это доходило до 18% в год!
У предпринимателей не было другого выхода, кроме как добавлять 18% к цене их товара. Но эти деньги — новый процент, — точно так же никому не были выданы в долг, а значит, их не было в обращении. В масштабах всей страны перед людьми появилась уже совершенно невыполнимая задача: каждый год платить $118 за каждые ссуженные им $100, и по-прежнему дополнительные $18 просто не существовали. А если бы они даже и появились, на них бы тоже был назначен процент.
Под гнётом всё более высоких налогов многие маленькие фирмы разорились. Для многих областей деятельности начали требовать специальные разрешения, и таким образом малым фирмам было уже трудно заниматься этими видами бизнеса. Фабиану принадлежали или им контролировались все крупные компании, у которых были сотни филиалов или дочерних фирм. Казалось, что все эти фирмы конкурируют между собой, однако же Фабиан контролировал их все. С временем малые конкуренты были вынуждены уступить и закрыть свои предприятия. Сантехников, плотников, электриков и большинство других мелких предприятий постигла та же участь — их сожрали крупные компании, принадлежащие Фабиану.
Фабиан стремился к тому, чтобы его пластиковые карточки полностью заменили «несовременные» деньги. Его план был следующим: когда все оставшиеся банкноты уйдут из обращения, только те предприятия и коммерческие организации, которые будут использовать карточную систему, смогут продолжать работать.
Время от времени люди будут терять карточки и, следовательно, не смогут продавать и покупать, пока не пройдут платную проверку. Он хотел ввести закон, который дал бы ему полный контроль, — закон, который бы обязывал каждого человека иметь идентификационный номер, вытатуированный на руке. Этот номер был бы видим только в специальном свете, источник которого был бы связан с компьютером. Каждый отдельный компьютер был бы связан с центральным компьютером, таким образом, Фабиан мог бы знать всё обо всех...
В финансовом мире для этой системы придуман термин: «банковские операции с частичным покрытием».
История, которую вы читаете, безусловно, вымышлена.
Но если вы находите, что она слишком уж похожа на реальность и хотите знать, кто такой Фабиан в реальной жизни, для начала неплохо было бы изучить действия английских ювелиров XVI и XVII века.
Банк Англии ведёт начало своей деятельности с 1964 года. Король Вильгельм Де Оранж находился в весьма стеснённых финансовых обстоятельствах в результате войны с Францией. Ювелиры «одолжили» ему 1.2 миллиона фунтов стерлингов (неслыханная сумма по тем временам) на определенных условиях:
До этого любые операции по выдаче расписок на суммы в золоте больше, чем банки имели золота, были противозаконны. Королевское письмо узаконило их.
В 1964 Вильям Паттерсон получил королевский вердикт для Английского Банка.
Британская Энциклопедия, 14 издание:
«Было бы ошибкой полагать, что банковский кредит составляют денежные вклады, находящиеся в банке. Банковская ссуда — это добавка к денежной массе, находящейся в обращении».
Лорд Актон, Верховный Судья Великобритании, 1875:
«Битва, которая проходит через века и в которой рано или поздно предстоит сразиться каждому, — это сражение людей против банков».
Мистер Реджинальд МакКенна, президент Банка Мидланд в Лондоне:
«Простые граждане не желают знать, что банки могут создавать и уничтожать деньги по своему желанию. Банки контролируют кредит нации, руководят политикой правительства и держат в своих руках судьбы людей».
Сэр Филлип А. Бенсон, президент ассоциации американских банкиров, 8 июня 1839:
«Нет более прямого и надежного способа захватить контроль над нацией, чем через её кредитную (денежную) систему».
USA Banker's Magazine, 25 августа 1924:
«Капитал должен защищать себя всеми возможными формами, комбинируясь и используя законодательство. Возвращения задолженностей вообще необходимо требовать, но возвращения бондов и кредитов на недвижимость нужно требовать как можно быстрее. Когда по судебным процессам люди теряют свои дома и имущество, они становятся более уязвимыми и контролируемыми, ими легче управлять с помощью твёрдой руки правительства, через центральную монетарную власть, под контролем крупнейших финансистов».Эта истина уже хорошо известна нашим надёжным людям, которые сейчас принимают участие в формировании финансовой империи.
Разделяя массу избирателей на отдельные группы с помощью политической системы, мы можем добиться того, чтоб они расходовали свою энергию, сражаясь в вопросах, которые на самом деле не имеют никакой важности. Действуя осторожно и незаметно, мы можем добиться всего, что было запланировано, и успешно довести дело до конца».
Сэр Деннисон Миллер, во время одного из своих интервью в 1921, когда его спросили, правда ли, что он в годы Первой Мировой Войны финансировал Австралию на сумму $700 миллионов через Коммонвелз Банк, ответил:
Когда же его спросили, может ли та же сумма быть выдана для целей производства в эпоху мира, он ответил утвердительно.«Такой случай действительно был, и я мог бы дать ещё столько же в случае продолжения войны».
Лен Клампетт, «Верните нашу добычу»:
«Для того, чтобы развивался оплачиваемый труд, нужны четыре главных условия:Если не будет хотя бы одного из этих условий, работа не будет выполнена. Это система с обратной связью. Если есть объём работ и материалы, и есть люди, готовые выполнить работу, а они всегда были, есть и будут, то всё, что нам остается, — выдать им деньги.
- Собственно объем работ,
- Расходные материалы,
- Рабочая сила,
- Деньги.
Спросите себя, почему возникали экономические депрессии. Единственное, чего недоставало обществу, — это денег, чтобы покупать товары и услуги. Объём работ всегда был в наличии. Материалы никуда не исчезали, и любые товары были доступны в магазинах или же могли быть произведены в обмен на деньги».
Куда же они исчезают?
Цитата из письма братьев Ротшильд, написанного из Лондона к одной банковской фирме в Нью-Йорк, 15 июня 1863 года:
«Те немногие, кто в состоянии понять систему чеков и кредитов, будут так заинтересованы в её возможностях или так зависимы от её услуг, что от этой небольшой группы можно не ожидать никакого сопротивления. Между тем, большая часть людей будет неспособна по своему уровню умственных способностей понять огромные преимущества, которые капитал извлекает из этой системы, и они будут нести свое бремя даже не подозревая, что эта система наносит ущерб их интересам».
Ещё одна цитата была перепечатана в США, в газете «Айдахо лидер» 26 августа 1924 года, и была дважды зачитана в Хансарде: доктором философии Джоном Эвансом в 1926 году и доктором философии М.Д. Кованом на конференции 1930-1931 года.
В 1891 году американским банкирам и их агентам был разослан конфиденциальный циркуляр, содержащий следующие заявления:
«Уполномочиваем наших агентов по заёмным операциям в западных штатах предоставлять наши фонды под гарантию недвижимой собственности, с истечением срока займа 1 сентября 1894 года и ни днём позже этой даты.Начиная с первого сентября 1894 года мы не будем возобновлять займы ни при каких условиях.
Первого сентября мы потребуем деньги с возможным лишением прав собственности и вступим во владение землёй.
Мы сможем захватить две трети всех ферм к западу от Миссисипи и тысячи ферм на востоке от Большого Миссисипи, установив наши собственные цены.
Также мы сможем завладеть тремя четвертями ферм на западе и в итоге, деньгами страны.
Свободные фермеры превратятся в арендаторов, как в Англии».
(Арендовать землю означает брать её в пользование на определенный срок за деньги. Фермеры, ранее работавшие на своей земле, теряли право собственности на неё после того, как они не могли вернуть долги, и после этого вынуждены были арендовать эту же землю, чтобы обрабатывать её, выплачивая банкирам арендную плату).
Лен Клампетт, «Верните нашу добычу»:
«В Соединенных Штатах выпуск денег контролируется Федеральной Резервной Системой, Центральным Банком США. Это не правительственная организация, а собрание частных банкиров. Большинство считает, что Федеральный Резерв работает как организациея национального правительства. Но это не так. В 1913 году президент Вудро Вильсон подписал декрет, которым создал Банк Федерального Резерва и обрёк население своей страны на долговое рабство до тех пор, пока не наступит момент для народа очнуться от своего оцепенения и свергнуть тиранию.Чтобы понять, как действует выпуск денег в обществе, можно привести пример, сравнив деньги, находящиеся в обороте, с железнодорожными билетами. Эти билеты напечатаны в типографии, и типографии уплачено за её работу. Типография никогда не предъявляет права собственности на напечатанные ею билеты... И мы даже не можем себе преставить железнодорожную компанию, которая отказала бы предоставить пассажирам места в поезде на том основании, что не было напечатано достаточного количества билетов. По тем же самым причинам, правительство не должно отказывать людям в праве доступа к торговле, исключая этих людей из экономического процесса только по той причине, что у него нет достаточного количества денег для них».
Предположим, правительство занимает у банков $10 миллионов. Банкирам это будет стоить несколько сотен долларов — на то, чтобы напечатать их. Наши граждане будут бороться за каждый цент, тогда как банкиры получат сверхприбыли из воздуха.
Кредит Правительственного Банка лучше кредита частных банков: он не ведёт к взысканию денег посредством пошлин или сборов и не вызывает постоянного роста цен. Работа по кредиту от Правительственного Банка становится обеспечением денег, созданных для её выполнения.
(Последний параграф на английском выглядит так:
» Credit created by a Government-owned bank is better than credit created by private banks, because there is no need to recover the money from people by way of taxes, and there is no interest attached to inflate the cost. The public work completed with the credit by the Government bank is the asset that replaces the money created when the work is finished. «
В данном случае «asset» переводится как «полное покрытие»: имеется в виду, что выпускаемые деньги будут полностью обеспечены выполняемыми работами).
Наши проблемы не исчезнут до тех пор, пока мы не исправим систему создания, распределения и обращения денег. Как только эта задача будет решена, все части встанут на свои места.
Каждый может что-то сделать для «изменения курса плывущего корабля», пока он не налетел на скалы: